|
|
Х У Д О Ж Е С Т В Е Н Н Ы Й С М Ы С Л
ЛИТЕРАТУРНОЕ ОБОЗРЕНИЕ
Соломона Воложина
|
02.04.2024 |
Утончённый антисоветизм Екатерины Андреевой
|
|
24.03.2024 |
Индикатор для определения в прошлом возможности нынешнего предательства России
|
|
19.03.2024 |
Не перейти грань с этими преступниками
|
|
02.03.2024 |
Есть ещё те, кто задумывается, «что вдохновляло» художника
|
|
24.02.2024 |
Кто знает хоть строчку из «Илиады»?
|
|
09.02.2024 |
Страдания иноагента Ксении Лариной
|
|
05.02.2024 |
|
|
30.01.2024 |
Обожаю, когда я себя не понимаю
|
|
27.01.2024 |
Пластов однажды вырвался из выражения просто радости жизни
|
|
19.01.2024 |
Пути Господни в варианте художника – исповедимы
|
|
14.01.2024 |
Я жил и живу в околокоммунизме
|
|
12.01.2024 |
|
|
10.01.2024 |
Может, дурновкусие, но мне нравится
|
|
09.01.2024 |
Как трудно ловить высококультурных предателей России на передёргах
|
|
05.01.2024 |
Миг – и этого больше никогда не будет…
|
|
03.01.2024 |
Кто Маяковского перегрязнит*: Филатьев или я?
Оба – истины ради! Исходные позиции. Филатьев ненавистник Великой Октябрьской революции. Считает Маяковского её подпевалой, замаравшим себя работой с ГПУ и… с обычными чувствами любви и ревности. Я, прощающий советской власти и лжесоциализму все ошибки за мощнейщую в мире потугу достичь царства Справедливости. Считаю Маяковского непрерывно конфликтующим с революцией и советской властью и… обладающим необычными чувствам любви и ревности. Говорить о последнем нюансе меня заставляют такие слова Лили Брик из её изрядно лживой книги “Пристрастные рассказы”, Нижний Новгород, 2003, которым я верю: "Когда мы познакомились, Маяковскому нравилось, что вокруг меня толпятся поклонники. Помню, он сказал: “Боже, как я люблю, когда ревнуют, страдают, мучаются”.” (С. 80). Он уже был тогда футуристом, а те славили Прогресс, как бы закусив до боли губу, ибо они страдали из-за изъянов этого Прогресса. Мазохизм такой. Прогрессом для Маяковского была революция и будущий коммунизм, а изъянами – её поражения, предательство её (тут, я считаю, Филатьевым доказанны муки совести за то, что, арестованный за большевистскую пропаганду, он, ещё юноша, поддался обработке охранки, и сменил интерес пропагандиста на интерес к искусству). Я предполагаю, что муки совести были или подсознательными или он умел их вгонять в подсознание, и они оттуда заправляли корёжением стихов ради осознаваемой сознанием новизны, выразительницы хвалы Прогрессу. Подобно было с любовью. Без ревности та была как бы и не любовь. Потому ему всласть была жизнь втроём: Лиля и Осип Брики и он. Где-то читал, что Лиля его запирала в кухне, пока предавалась любви с Осей… Тем слаще, наверно, ему было обладать ею в свою очередь. Или не знаю… Одним из недостатков советской власти для него было обыкновенное её отношение к любви, как к чувству между двоими. Он это понимал, как мещанство. И, если правда, как пишет Филатьев, что уважавший такую, обычную, любовь ГПУ-шник велел (а отказаться она не могла: ГПУ оплатило поездку тройственной семьи в Берлин), - велел Лиле в конце 1922 года охмурить и заставить на неё тратиться неугодного для леваков в ГПУ (бывших против НЭПа) высокопоставленного большевика-банкира А.М. Краснощёкова, для чего велел Лиле поссориться с Маяковским и удалить от себя на 2 месяца (Краснощёков-де уважает обычную любовь, вдвоём)… То обоих, и Лилю и Маяковского, это мещанство советской власти очень огорчило. И "Оба мы плакали” (Там же. С. 76). И этим словам я тоже верю. По окончании изгнания, 28 февраля 1923, в котором Маяковский особенно остро недоступную Лилю любил и ревновал обычной любовью и ревностью (для двоих) и сочинял издевающуюся над этим поэму “Про это”, они договорились встретиться в вагоне поезда, едущего в Ленинград. "Как только поезд тронулся, Володя, прислонившись к двери, прочёл мне поэму “Про это” [в которой страстно осмеивается – как мещанская – обычная ревность, к которой он был приговорён удалением от сношающихся]. Прочёл и облегчённо расплакался…” (Там же. С. 90). Этому я тоже верю. Теперь он мог, любя, ревновать к неотстранённому Лилей от себя А.М. Краснощёкову и обладать Лилей же. Тот был арестован только 19 сентября 1924. Но. Тогда 4-й стал для Маяковского всё же обременением, что ли. "9 ноября 1924 г. Париж-Москва …что мне делать в Москве писать я не могу а кто ты и что ты я все же совсем совсем не знаю. Утешать ведь все же себя нечем ты родная и любимая но все же ты в Москве и ты или чужая или не моя. Извини — но грусть” 19 ноября1924 г. Москва-Париж Волосик, ужасно обрадовалась письму, а то уж я думала что ты решил разлюбить и забыть меня. Что делать? Не могу бросить А.М. пока он в тюрьме? Стыдно! Так стыдно как никогда в жизни. Поставь себя на мое место. Не могу. Умереть — легче” (https://imwerden.de/pdf/yangfeld_lyubov_eto_erdtse_vsego_1991__ocr.pdf). Но всё сие уже не важно для искусства – парадоксальная антисоветская (если традиционализм в любви считать советскостью) поэма “Про это” уже была. 24 апреля 2023 г. * - Загрязнить Маяковского нельзя – он гений.- Да, но – если рассматривать его вне искусства. Там у него обычные любовь и ревность. И он их, наверно, невольно явил. Это многодневное обычное любовное письмо Лиле, которое не подлежало ни публикации, ни чтению самою Лилей. Он лишь случайно, наверно, проговорился Асееву о нём. И он, наверно, в смятении забыл о нём перед самоубийством и не уничтожил. Это "пожелтевшее письмо-дневник ко мне времени “Про это”. Володя не говорил мне о нём” (Там же. С. 84). Оно, так сказать, технологическое. Сперва, месяц, оно было мысленное, потом, второй месяц, стало реальным. Измываясь в поэме над впаданием себя в обычные любовь и ревность, ему их нужно было как бы иметь перед собою, чтоб накачиваться ненавистью к ним в поэме. Через месяц писания поэмы до него дошло, что удобно этого врага иметь в вещественном виде. И стал его писать. В нём он опускается до гадостей, свойственных обычным людям. Например, до вранья. Ему-обычному хочется её просто видеть (а изгнан он по версии для ГПУ-шника ради нормально понимаемой {и ГПУ-шником, и Краснощёковым} любви и изгнан с огорчением Лили и Маяковского, что это мещанство). Так как обычному Маяковскому проситься назад у Лили-необычной? – Прикидываясь в технологическом письме от имени себя-обычного собою-необычным: "Быта никакого, никогда, ни в чём не будет! Ничего старого бытового не пролезет, за ЭТО я ручаюсь твёрдо. Это-то я уж во всяком случае гарантирую” (Там же. С. 85). И т.д. Или другой пример обычности – измена любимой Лиле, домогательства другой. Сужу по себе. Я мучительно любил одну, не позволяя себе ни позвать её замуж (ибо мне рано, не нагулялся), ни проверить, не шлюха ли она, тем оскорбив саму любовь. И всё же в очередном отпуске завёл интрижку. И на Новый Год, помню, получил поздравительные телеграммы от обеих. – А что пишет в технологическом письме Маяковский: "Я буду делать только то, что вытекает из моего желания. Я еду в Питер. Еду потому, что два месяца был занят работой, устал, хочу отдохнуть и развеселиться. Неожиданной радостью было то, что это совпало с желанием проехаться ужасно нравящейся мне женщины. Может ли быть у меня с ней что-нибудь? Едва ли. Она чересчур мало обращала на меня внимание вообще. Но ведь и я не ерунда – попробую понравиться.А если да, то что дальше? Там видно будет. Я слышал, что этой женщине быстро всё надоедает, что влюблённые мучаются около неё кучками, один недавно чуть с ума не сошёл. Надо всё сделать, чтоб оберечь себя от такого состояния” (Там же. 87). Вот такой, нормальный (чистый, можно сказать), был Маяковский вне своего футуризма, т.е. не был в жизни. В жизни он был, как он считал, прогрессивным. 24.04.2023.
|
|
03.01.2024 |
Задача искать корни предательства России взывает… (Продолжение)
|
|
02.01.2024 |
Задача искать корни предательства России взывает…
|
|
31.12.2023 |
Не одолевает ли меня предателемания?
|
|
29.12.2023 |
|
| 1|2|3|4|5|6|7|8|9|10 >> |
 |
Редколлегия | О журнале | Авторам | Архив | Статистика | Дискуссия
Содержание
Современная русская мысль
Портал "Русский переплет"
Новости русской культуры
Галерея "Новые Передвижники"
Пишите
|
© 1999 "Русский переплет"
