18.02.2020
14:19

Против Толстого

12.02.2020
11:00

Флаг Великанова над Рейхстагом

11.02.2020
13:17

Судить, не читая

06.02.2020
18:54

Патриотизм слишком мал для национальной идеи России

01.02.2020
11:12

Исключительное в Белоруссии

28.01.2020
10:59

Возмутительно

27.01.2020
10:58

Срыв голоса

25.01.2020
13:23

Бессилие?

22.01.2020
14:08

Чекрыгин

21.01.2020
13:39

Глубина или натяжка?

20.01.2020
23:29

Вынужден

17.01.2020
21:51

Актуальность Берлиоза

15.01.2020
20:42

К ограничению понятия авангард

06.01.2020
13:51

Нахальство

05.01.2020
11:26

Берусь доказать

30.12.2019
21:30

Живёт!

28.12.2019
20:16

Почему шкипер и почему бухгалтер

24.12.2019
22:50

Вопреки общему мнению

Я не специально, а так получилось…

Услышал по телевизору, что Сталин распорядился в 1943 году отправить в Тегеран на конференцию с Рузвельтом и Черчиллем, прошедшую в советском посольстве, вот эту картину.



Пластов. Фашист пролетел. 1942.

Очень много я перечитал о ней в интернете. Увы, всюду репродукции очень разнились друг от друга. Но самое неприятное – читал – как жвачку жевал. Патриотическую.

Признаюсь, что я бросился к репродукциям и текстам, чтоб проверить, был ли вкус у Сталина.

Из репродукций и текстов чувствовалось мне, что нет, что вкус у него плохой. Живописной ценности я не видел, и шло к тому, что я для себя назову эту вещь иллюстрацией знаемого переживания – ненависти к нелюдям-фашистам. Но. Оказывается, Пластов массу картин написал. И я решил репродукции их посмотреть. И, когда наткнулся на столь красный вариант, а главное – на соседние репродукции работ Пластова, то я понял, что могу сказать что-то более существенное и о “Фашисте”, и о других вещах. Существенное потому, что соответствует не названию, а живописи.

Пластов чуть не всюду, оказывается, живописал одно и то же – радость жизни. Ослепительную по большей части. И в меньшей мере – неожиданность.

В “Фашисте” – неожиданность рыжей, выгоревшей за лето, травы и только что взошедших озимых. И это не выдумка, а явь, точно подмеченная сельским жителем.



В “Купании коней” неожиданно, что солнечная дорожка – под чуть не чёрной тучей.



Пластов. Купание коней. 1938.

Еле нашёл фото подобного в природе. Вот и Пластов заметил.



Но совершенно не понятно на чём стоит крайний левый купальщик.



Пластов. Вода блестит. 1950-е.

А вот тут, правда, Пластова прорвало, и он озаглавил соответственно пафосу. – Ну, так это этюд. Там пафос выпячивается. Вот Пластова и занесло выпяченное ещё и в заголовок дать.



Пластов. Бабье лето. 1970.

Слов нет! Слёзы-листья, смерть некая – а какое счастье более общо понимаемой жизни.



Платов. Слепые. Серия 1950-1967.

Неожиданное сочетание фиолетового и зелёного. И, как в “Фашисте” усиление красоты щемящей нотой трагедии.

Нет, я пропускаю массу репродукций, не брызжущих светом. Тот же “Фашист” есть серенький.



Но я не хочу думать, что со мною сыграл злую шутку интернет, буквально запалив меня вариантом с покрасневшей травой.



Пластов. Зимний вечер. 1960-е.

Это ж как сияет! А? И этот контраст дополнительных цветов – жёлтого и фиолетового…



Пластов. У речки.

А перед этой серостью



Пластов. Счастье. 1949.

у меня на глазах аж слёзы чуть не выступили.



Пластов. На Мирской горе.

Нет, нужно остановиться – эта прелесть может длиться бесконечно.

 

Надо ли повториться? Я уже писал…

Искусство, если одним словом – это экстраординарность. Оно возникло в экстраординарной обстановке возникновения человека. В стаде трупоедов появились мутанты от недоношенности: безволосые и внушаемые. Шерстистые внушатели внушали бесшёрстным внушаемым самкам – отдавать ребёнка стаду, а самцам – убивать их на съедение. И не быть заодно со стадом нельзя, и отдать ребёнка нельзя. А невроз – не возникает. Потому что одна из мутаций – большая лобная часть мозга. Там есть место, где противоположные переживания разряжаются в третью деятельность, для стада (так оно “думает”, ошибочно) безразличную. Бесшёрстные самки берут по ракушке и… просверливают в каждой дырочку, а одна продевает сквозь все дырочки жилку и одевает пострадавшей матери на шею ожерелье. Шерстистый внушатель впадает в ступор, и ребёнка можно отнять. А себя, бесшёрстных, считать людьми (ибо появилось контрвнушение, которого нет у шерстистых) и удрать от внушателей.

Итак, есть два гигантских значения у ожерелья: 1) мы – люди, 2) спасли одного человека. И оба значения – не “в лоб” даны, а – образно.

Первое стало дальше исторически изменчивым. Например, когда удрали, стало нельзя делать экстравагантное, чтоб не вводить в ступор своих. Но хочется ж. – оттиски ладоней оставлять стали в тёмных местах пещеры. Значит: я важнее, чем мы. За такое отрубают одну фалангу пальца. Всё равно бунт имеет место быть. – Та глина, затвердев, донесла эту драму до наших дней в виде отпечатков ладоней с отрубленными фалангами.

Второе же значение стало внеисторическим и означало радость жизни. Она просвечивает везде. И даже стала мало уважаться на фоне уважения к исторически изменяющемуся выражению духа времени.

Но вот Пластов это уважает и только этим и занимается. Смерть или слепота, попадая в изображение, оттеняют всё равно главное – радость жизни.

Рузвельту и Черчиллю стало ясно в картине “Фашист пролетел”: русские всё равно фашистов победят, им количество жертв нипочём. – Вывод: надо перестать тормозить с открытием второго фронта, а то можно опоздать к победе. – Сталин оказался мудрецом.

 

А вот Геннадий Мартынов не понял ни Пластова, ни сравниваемого с ним Пикассо в “Гернике” (1937). Пластова он понял политически (не эстетически), а Пикассо вообще не понял:

"…уверяю вас, что не поймете вы ровным счетом ничего. И испытаете вы лишь одно чувство. Чувство недоумения, что это за фигню нам тут показывают. Будете рассматривать и мучительно думать, что это за живопись такая. Да и живопись ли это вообще.

Ну кое что мы разглядим, однако. Вот бык с рогами, а вот лошадь с опрокинутой мордой. А еще внизу отрубленная рука, держащая сломанный меч. В окно лезет маска. Вытянутая рука с лампой. И ещё справа воздетые руки. Плоские лица. Открытые рты, круглые глаза. Всё как в дурном сне. И больше ничего. И не говорите мне, что это не так. Нет, это именно так”.



Пикассо. Герника. 1937.

Мартынов не обратил внимание, что в изображении нет виновника страданий и смертей. (Как его почти нет и у Пластова.)

Пикассо ополчился на культуру фашистов и тех, кто видел прогресс человечества в тех образе жизни и мысли. – На натурализм.



Вильгельм Саутер. Жертва. 1936.

"В противоположность созерцательности, ставшей при вырождении буржуазии школой асоциального поведения, возникает [дадаизм] как разновидность социального поведения” (Беньямин. https://e-libra.ru/read/386699-proizvedenie-iskusstva-v-epohu-ego-tehnicheskoy-vosproizvodimosti.html).

Нужно объяснение, чтоб понять слова Беньямина.

Фашисты – это вырождение буржуазии? – Капитализм эпохи Потребления (которая началась после Первой мировой войны) рассчитывает на массы как на потребителей массовой продукции. Это – некое приближение к социализму. Значит – вырождение буржуазии. Германия сочла себя обделённой на этом празднике жизни и отменила мораль в отношении к обидчикам, в том числе к социалистам (бомбардировка Герники). – Ещё большее вырождение. Но считает-то она себя правой: и военные заводы были в Гернике, и войска республиканцев, и пожар от бомбардировки "уничтожил большую часть города из-за запоздалого прибытия и неадекватных действий пожарных из Бильбао” (Википедия). И – жертвы фашистов в войне с социалистами – святые жертвы. Это – социальные переживания? – Да!

“Так фиг вам! – Как бы говорит Пискассо. – Это я, левый, социален, потому что мой изобразительный язык – полная противоположность вашему”. (Сюрреализм стиля Пикассо – наследник дадаизма, возникшего как протест против Первой мировой войны.) Всё, что в прежнем искусстве нацеливало на благоговейное созерцание возвышенного и для того имело изобразительную ценность (да и в деньгах хорошо оценивалось и "были приобретены Адольфом Гитлером, Фрицем Тодтом, Джозефом Геббельсом и другими нацистскими бонзами” - https://zen.yandex.ru/media/loupnoir/shedevry-batalnoi-jivopisi-tretego-reiha-5b2ca40c614a7000a9e5389c), дадаизмом и сюрреализмом заменяется на "мусор, какой только можно вообразить… [на] центр скандала” (Беньямин).

То, что Пикассо заплатила воюющая с Франко республика 150.000 франков есть лишь следствие ложного положения, в какое попадает художник при капитализме – всё ценится, а актуальное – тем паче.

Но “текст” картины – "мусор”, и подтекст – “даёшь социальность!”, - не зависят ни от чего. Надо просто уметь вживаться в дух времени. “Фашиста” Пластова тоже ценили неадекватно – за приписанный и второстепенный подтекст.

 

Искусствовед оказывается зачастую в положении гонца с плохой вестью, которого за плохую весть казнят. Люди привыкли что-то за что-то ценить. Вдруг приходит чужак и говорит им, что всё у них неправильно, а надо так, как он предлагает. Естественно, его гонят вон. – Приходится уповать не на людей, а на человечество.

1 ноября 2019 г.

 

16.12.2019
13:27

Демонизм-разрушение и демонизм-созидание

12.12.2019
16:46

Опыт над собою