04.10.2018
21:11

Не спится.

03.10.2018
15:50

Имею ли я право?

30.09.2018
11:29

Нерастраченная сила, неразгаданная грусть.

29.09.2018
12:36

Не можешь - садись в лужу!

28.09.2018
11:19

Что меня гложет?

27.09.2018
15:47

Стоит ли иное у Сорокина читать.

24.09.2018
12:08

Накрутил себя.

23.09.2018
09:36

Есть шанс...

21.09.2018
18:28

Над чем смеётся Рубин.

19.09.2018
22:50

Николай Чоччасов

16.09.2018
14:11

Исписался.

15.09.2018
15:36

Наобум лазаря.

12.09.2018
10:23

Насколько чуток Владимир Крылов?

11.09.2018
12:30

Наваждение.

09.09.2018
16:49

Не верьте своим впечатлениям, пока не дочитаете до конца.

Читаю книгу “Они” (2005) – Слаповского и неприятно. Была б сатира – просто б бросил с самого начала. А тут не сатира. Вот уж которого персонажа по очереди вводит автор, и всё то же. Сперва – ничего о нём плохого. А потом – всё больше о нём гадости. И так – один персонаж за другим. То есть это всё-таки скрытая сатира. – Бросить читать?

Я почему сатиру не читаю? Потому что она и по теории самый нехудожественный род искусства. Я же совсем эстетический экстремист. Мне подавай только то, в чём есть ЧТО-ТО, словами невыразимое.

А может быть такое, если, по-автору, все – плохие? Если всё в России плохо?

Я глянул на описание книги:

"Раньше было просто: мы – это мы, они – это они. Да и теперь для многих это актуально. Мы (страна, конфессия, нация, корпорация), ясное дело, лучше, они (корпорация, нация, конфессия, страна), ясное дело, хуже. Горько, но полезно осознать, как это произошло со многими героями этой книги, что мы – это они, а они – это мы. Никто не лучше и не хуже, но часто, слишком часто, все при этом чужие, одинокие, да ещё традиционно униженные и оскорблённые”.

Ясно, что написало это не издательство, а сам автор. И ясно, что Россия для него страна заблудшая. – Можно прекращать читать (а я на 99-й странице). Но я имею опыт, что нельзя судить, не дочитав. В конце концов, если автор писал под действием подсознательного идеала, то сознанию дано другое, что и проникает на страницы, если у автора со вкусом нелады. Так не всем же быть гениями. Вдруг в подсознании автора я замечу, почему в России такая отчаянность кругом…

Хоть вероятия мало. Скорее всего – всё обычно, либерально. Есть общечеловеческие ценности, а Россия, долго от них оторванная большевиками, всё никак не может вернуться в норму. И ясно – мне – что эти общечеловеческие для либерала есть ценности западной цивилизации.

Правда… Армянин Геран, русский, можно сказать, писатель имеет нелиберальное мнение о России, и пока (я, повторяю, на 99-й странице) – самый положительный герой. Вдруг Слаповский его не предаст шельмованию? Пока не предал. И ещё его жену он не характеризовал.

Почитаем, так и быть.

 

Замышлял не возвращаться к стенографированию своих мыслей и чувств при чтении, пока не дочитаю до конца. Но не выдержал. Очень уж противно стало. Группу правоохранителей, сорганизовавшихся для преступной деятельности (несправедливо засудить), Слаповский снабдил для-себя, правоохранителей, оправданием – патриотическим прикрытием. Чиновники, мол, падлы.

И на этой странице попавшийся им в лапы чиновник ещё не успел сорганизовать тоже группу для неправой освободительной деятельности. Когда такая ОПГ организуется, будет политизированный фронт: патриоты-либералы. В мечтах пока чиновник всего лишь мечтал было просто удрать по дороге в туалет и уехать со своими миллионами заграницу.

Так это меня, патриота, не обижает. – Обычно. А обижает, что ОПГ организовали патриоты, о себе так думающие.

Совершенно неэстетическое переживание. Но я не виноват, думаю. Подозреваю, что виноват Слаповский, который скрыто политизирован: либерал в этой книге.

Мне теперь совсем трудно читать. Неужели Слаповский настолько убедительно демонстрирует ложный сюжетный ход? (Написал я это потому, что в его книге 1997-го года я обнаружил когда-то коллективистский маньеризм, который сам исповедую.)

 

Я, наконец, заметил странность. Слаповский, придумав конфликт, решил подводить под участников его психологическую основу. Это случилось на 259-й странице. Конфликт получается из-за странноватой упёртости участников.

Я подозреваю, что это – способ оправдаться перед самим собою, что он-де не тенденциозен.

В 97-м он был ещё не либералом, а через 8 лет стал, представляется, менять политическую окраску, заметил это за собой, и не хочет быть плоским и чёрно-белым в новом качестве.

Но ненависть не спрячешь. – Он пишет сухо, как протокол.

Хотя… Стендаль, вон, тоже писал прозрачно, без украшений. Так ему это было нужно для психологических объяснений внутренней жизни, которая управляема жизнью внешней. – Так, может, и с сухостью Слаповского такая же история? Он же тоже заскоки своих персонажей пытается обосновать психо-социологически. Хоть общность – просматривается. – В стране – всё плохо. Вот все и взведены. И ввергаются в столкновения, где их вообще-то не должно бы быть.

Вот краткий и яркий пример (стр. 371):

"…Геран куда-то исчез, поэтому Самир [его работодатель], чтобы не терять времени, решил наведаться к нему домой, взяв с собой самого младшего брата Насифа, ему только восемнадцать. Дверь открыл тоже молодой юноша, ещё младше Насифа.

- Геран дома? – спросил Самир.

- Здороваться надо! – ответил юноша и закрыл дверь”.

Ещё мысль.

Тут же в книге сплошное экшн (действие). Слаповский понимает, что это – низкопробно. Отсюда – психология по любому поводу:

"Самир хмыкнул. Его обидели несправедливо. Между прочим, он всегда очень вежливый человек, он всегда первый здоровается со старшими, с уважаемыми людьми и с теми, кого считает равными себе (а также когда это нужно для дела). Но надо же понимать, что ты совсем ещё зелёный, ты почти ребёнок, это даже неприлично – с тобой первым здороваться…”.

И поехало. И так все со всеми. Тихий ужас.

Я прямо тошноту чувствую.

Этот отрывок-комментарий я начал писать оттого, что жене Герана, Оле, вообще-то с первого раза понравился обокраденный её сыном Килей чиновник Карчин. Но она видит, что тот неприятный сверхэгоист. Поэтому… Они помчались к бабушке Кили – в надежде, что тот к ней удрал от страшного ругательного Карчина. И в дороге Карчин по случаю стал подпускать турусы Оле. А та его укорила, что он никого не любит. И я удивился: зачем это-то отступление в психологию Оли. А оказывается, то – был ложный ход. У бабушки все напились. Геран вышел до ветру, а спевшиеся (буквально) Оля и Карчин стали целоваться.

Ну шагу нет без конфликта. – Противно читать тенденциозную вещь, как бы она ни маскировалась под объективную. Противно, наверно, из-за общей теперь, после 2014-го, вокруг информационной войны Запада против России. Но то же ведь было и в 2005 году. Кажется, именно тогда одна моя знакомая съездила в гости к своей знакомой через Россию, через Питер. И, вернувшись из загранпоездки, сообщила впечатление от людей в Питере: все – угрюмые. – Я не поверил, но смолчал. Большинство тут так или иначе против России…

А Слаповский – внутри России, и тоже против. И это знакомо. Не один, кого я в России знаю и с кем переписываюсь из эмиграции, против неё. А меня мои знакомые россияне обзывают слепым или наивным.

Естественно, что такому мне стало ещё противней читать книгу.

Но я, так и быть, потерплю. Ибо, не исключено, что я ошибаюсь насчёт Слаповского.

Однако как противна эта постепенная, крадучись, повадка опускать всех и вся!..

Может, надо считать это достижением автора?

Он сам, значит, имеет позитивный идеал, ради него заражает читателя негативизмом ко всему, что не является позитивом (западным менталитетом?)… Ну такой вид сатиры… Вряд ли я дождусь ЧЕГО-ТО, словами невыразимого… Или всё же надо потерпеть и дочитать…

Тут надо уточнить. Про позитивность западного менталитета у Слаповского тоже нет ни слова. Но это не то, о чём говорят “невыразимое”. Намёк предполагает чёткое знание у намекающего. А знаемое для меня стало непереносимо в искусстве…

Нет. Я ещё пару слов скажу.

Я не поверил автору, когда Оля остаётся у своей матери с Карчиным при обидевшемся и ушедшим от них пешком Геране. Это ж – совсем нарываться на разрыв. Одно дело – пьяные поцелуи, другое – на трезвую голову. Женщине, у которой трое детей от разных мужчин, и только Геран на ней женился.

То есть, я понимаю, что Слаповский неравнодушен к ницшеанству (ценен миг, представитель Вневременья). Сам Геран – он тут пока единственный не опущенный – тоже так считает:

"Любовь, увлечение, пусть даже мимолётно вспыхнувшая симпатия – очень редкие состояния в нашей жизни, и если у кого это возникло, надо радоваться, так считал Геран”.

Но я не верю, что женщина в летах способна на безумство.

Всюду автору удавалось психологически объяснить мне поступки, ведущие к столкновению. И я их принимал. Поодиночке. Раз за разом. Злясь, что это уже закон какой-то в этой книге – конфликтность. А тут – отказываюсь верить.

Я, правда, помню, и в “Анне Карениной” отказывался верить совпадениям… - Ну ладно. Дочитаю. Меньше осталось, чем прочёл.

 

Хм. На 408-й странице моё тайное (я его вам, читатель, не сообщал) ожидание начало удовлетворяться. Оно состояло в том, что вряд ли Слаповский, коллективист в 1997-м году, сменил свой – надеюсь, подсознательный – идеал на индивидуализм. А все эти непрерывные намёки на ценность западного менталитета, есть, мол, провокация для такого вот меня, пророссийского индивидуума.

Так вот.

Тут есть (с самой первой страницы) до чрезвычайности противный персонаж – М.М., старик, бывший преподаватель общественных наук. Ну прямо выживший из ума. И вот устами такого типа, оказывается, глаголет истина. Иносказательно. Что Россия не приспособлена к капитализму, и потому такое у всех раздражение. Может, единственная в мире страна, ментально не приспособленная. Образно М.М. называет страну оккупированной.

Я удивлён таким поворотом, хоть и ждал его в тайне. Но и раздосадован. – Словами-то невыразимого ЧЕГО-ТО по-прежнему, как не чуялось, так и не чуется. От ума вещь написана. Пусть и с мастерством: через наоборот.

 

Ещё что плохо – что я предвидел конец после этого выкрутаса с М.М. – Что всё уладится, всё устроится на условиях оккупации. Капитализма, то бишь. Грязи, подлости и опускания всех, кто ещё не был опущен (и Герана тоже).

Насколько всё тихо мирно стало, настолько на ужасных тайных условиях.

Горько.

Слаповский, молодец, от идеала маньеризма (благое для всех наступит, но в сверхбудущем) не отказался в итоге, но, увы, он у него перешёл с годами из подсознания в сознание. И – прощай художественность, как её понимаю я, эстетический экстремист – как следы подсознательного идеала.

Грустно.

28 августа 2018 г.

08.09.2018
12:26

Тяжело любить советский народ.

07.09.2018
10:34

Я допустил ошибку.

06.09.2018
19:45

В муках отсутствия хорошего чтения.

05.09.2018
07:48

Бедность как ценность.

31.08.2018
16:46

Сезанн: "Сезам! Не открывайся!"