|
|
Х У Д О Ж Е С Т В Е Н Н Ы Й С М Ы С Л
ЛИТЕРАТУРНОЕ ОБОЗРЕНИЕ
Соломона Воложина
|
31.05.2021 |
|
|
30.05.2021 |
|
|
29.05.2021 |
|
|
28.05.2021 |
Соломон Воложин Ваш канал Ну, попробуем что-то высосать из якобы традиционного искусства
Традиционными названы Вахрамеев и С. Иванов (тут). Но зато тут же написано: "Живопись Иванова и Вахрамеева композиционно и живописно была необычна, что свидетельствовало о потребности нового пластического отклика…”. Вот на том и сыграем. Для С. Иванова (тут) мне необычность удалось узреть, выведя его в ницшеанство, в полнейшее разочарование во всё-всём-всём (за счёт ненатуральности пейзажа; там освещение каждого дома сделано из другого времени суток: до заката, в закат и после заката). Здесь до того же довести Вахрамеева можно только одним: неразличением Зла и Добра, расстреливающих и расстреливаемого.
Вахрамеев. Расстрел. 1905. Только огромный опыт и настырность вопроса самому себе, как же довести Вахрамеева тоже до ницшеанства, чтоб оправдать слова "живописно была необычна”, заставили меня вспомнить слова о ницшеанце Чехове: ""Убивать реализм” (критический…)… Писатель “очищает” слово героя от эмоций и красок духовного автора… имеется в виду позиция “беспристрастного свидетеля”… уравнивающая противоположности… отказ повествователя давать от себя оценку слову героя [в нашем случае – поведению расстреливаемого и расстреливающих: их не видно, они даны против света, а расстреливаемый ещё и со спины]… У Чехова нет стилевого различения героев на “волоков” и “овец”, обвиняемых и защищаемых, и соответственно не встаёт проблема произвола и бесправия, “всего безобразия взаимных отношений” в мире иерархии. У него, как правило, виноват не один герой, а всегда… оба, и шире – “мы”, “люди”” (Драгомарецкая. Автор и герой в русской литературе XIX-XX вв. М., 1991. С. 201- 219 ). Именно из ТАКОГО, абсолютно безнадёжного, мира как раз и хочется убежать вообще в принципиально недостижимое метафизическое иномирие. Я вспоминаю, как час назад, до этого вот озарения, я тупо смотрел в репродукцию Вахрамеева и тягомотно думал, какая это нуда всё-таки – жить среди сотен и тысяч произведений будто бы искусства и осознавать, что, возможно, и в одном, и в другом и т.д. произведении есть откровение, а тебе, дубу, оно не дано, вот не дано и всё. И ты проживёшь на этом свете и уйдёшь и так и не приобщишься ко много-много чему. И руки опускались. И что из того, что я тысячам, наверно, произведений своими озарениями приоткрывал возможность того, что кого-то они озарят? Что мне из того, если я не могу по отношению к каждому занять совершенно определённую позицию и аргументировано доказать любому сомневающемуся в ценности шедевра, что он именно ошибается. И, наоборот, не могу я любую ерунду обоснованно назвать ерундой. – Все мои победы-озарения – какая-то воля случая. Живу, как лист, оторванный ветром. Несёт куда-то… Шатнёт туда… сюда… - Ещё утром не знал, что меня вынесет на Вахрамеева, и повезёт о нём нетривиально написать. И что это за люди, вроде того искусствоведа, который заметил же, что "Живопись Иванова и Вахрамеева композиционно и живописно была необычна” (а что такое "композиционно”, я даже не представляю), - что это за люди, что, вот, пишут и до них не доходит, что их же кто поймёт? Ну никто ж! Или почти никто!!! –Да и сами они себя не понимают. Ещё факт необычности “текста” они способны почуять, что на что она указывает – шиш. – И тот же автор одобрительно упоминает: "И только, может быть, В. Маковский откликнулся на политическую ситуацию серьезной картиной “9 января 1905 года на Васильевском острове” (1905). Это было странно: Россия, раздираемая социальными противоречиями, не нашла соответствующего отзвука в искусстве. Дурман формальных преобразований сделал искусство глухим к “гулу истории””. А там – никакой необычности, обычный прередвижнический плач над несчастным народом.
Маковский. 9 января 1905 года на Васильевском острове”. 1905. И потом – никакой не “Дурман формальных преобразований”, охватил послепередвижнический мир, а освобождение от засилья выражения осознаваемого, пробивание себе более широкой дороги у выражения подсознательного идеала (там – у Касаткина – и подсознательный идеал революции тоже был). Так что не надо – гамузом. . Должен признаться, что отличие одного расстрела от другого объективно только одно. Первый имел шанс довести меня до озарения насчёт того подсознательного идеала, каким картина была вдохновлена – насчёт ницшеанства, а вторая такого шанса не имел. Потому что передвижничество с самого зарождения своего взяло неправильный курс на выражение осознаваемого – сострадания к несчастному народу. Оно и Вахрамеева вовлекло в бытописание, так сказать.
Вахрамеев. Заигрывание с милиционером. 1920. Бумага, гуашь. И вся необычность пропала. И в необычность-то, наверно, его шатнуло однажды и вдруг. Загадка ль, однако, как различие расстрелов в душе моей произошло? Оно произошло от слова "необычна”. Для меня в живописи Вахрамеева не было ничего необычного. Всё было обычно и скучно. Традиционно. То есть при всей своей теоретической оснащённости я без профессионального искусствоведа ноль. Что я и переживал до момента озарения. При всей моей враждебности к большинству искусствоведов за мелкотравчатость, я всё же сам в травах не разбираюсь. А без этого первого шага не взлетишь. 2 мая 2021 г.
|
|
27.05.2021 |
|
|
26.05.2021 |
|
|
23.05.2021 |
|
|
20.05.2021 |
|
|
19.05.2021 |
Как одно лишь знание, что подсознательный идеал художника есть, доводит до истины
|
|
18.05.2021 |
|
|
17.05.2021 |
|
|
16.05.2021 |
|
|
15.05.2021 |
|
|
14.05.2021 |
|
|
13.05.2021 |
|
|
12.05.2021 |
|
|
12.05.2021 |
|
|
12.05.2021 |
|
|
11.05.2021 |
|
|
09.05.2021 |
|
| << 31|32|33|34|35|36|37|38|39|40 >> |
 |
Редколлегия | О журнале | Авторам | Архив | Статистика | Дискуссия
Содержание
Современная русская мысль
Портал "Русский переплет"
Новости русской культуры
Галерея "Новые Передвижники"
Пишите
|
© 1999 "Русский переплет"
