"Ты победил,
Галилеянин!"
Честное слово, в этом эпиграфе нет никакого преувеличения. Речь идёт о
Б. Акунине. На фоне литературного заката всего и вся сей предприимчивый деловар
залудил серию сногосшибательных романов, покоривших читательское стадо
полумира.
Лично автор этих строк их не читал и читать не собирается. Он вообще давно уже ничего не читает, кроме
"Библии" и "Ремонта квартиры собственными силами". Но
каково попадание в десятку! Это же надо: вычислить предпоследних любителей
книжного чтива и адресовать им детективно-беллетристические изыски, повторившие
величайшие литературные проекты 19-20-го веков, типа, например, "Александр
Дюма" или "Михаил Шолохов"!
Заказав в Интернете ключевое слово "Б. Акунин-Чхартишвили",
едешь мозгами. Десятки, если не сотни
тысяч ссылок, наименований, названий.
Пишут высоколобые литературные критики и окололитературная шелупонь,
сражаются друг с другом записные доктора филологических наук и младые
студиозусы.
Получив заказ на предлагаемую статью, ваш слуга прошёлся по "Б.
Акунину" по диагонали. Мне кого-нибудь похвалить, что соляной кислоты
напиться, но скажу, сгорая от белой зависти: это - класс. В беллетристическом
котле сварена вся история России, от её средневекового прошлого до настоящего.
Эрудиция автора не подлежит сомнению. Ешё бы: он, оказывается, не только
"Б. Акунин", но ещё и Чхартишвили, бывший зам. главред
"Иностранной литературы", переводчик и популяризатор японской литературы,
исследователь темы "писатель и самоубийство" и вообще,
человек-оркестр. Господь Бог отпустил ему немереные, невообразимые килограммы
витальной энергии - при том, что энергии культурно озвученной и литературно
доброкачественной. Он мастерски разменивает на медную разнночинную монету
высоколобое наследие Толстого-Достоевского. Он говорит с читательским
"пиплом" на его языке. Вот выдержка одного из его многочисленных
интервью:
"Я не
писатель - я беллетрист - это две принципиальные разницы. Беллетрист - это литератор, работающий в
сфере массовой литературы, имеющий дело
с рынком, с большим количеством читателей, покупателей, иначе не имеет смысла писать."
Или вот ещё:
"- Вы как-то сказали, что герой ваших книг Эраст
Петрович - гомункулус, созданный в пробирке холодным рецептурным путем. Каковы
же составляющие этого рецепта?
- Очень простые. Берешь своих любимых литературных героев -
только те черты, которые тебе в них нравятся: вечное одиночество Печорина,
строгую красоту Болконского, нравственный камертон князя Мышкина, траурную
бравурность полковника Най-Турса. Прибавляешь кое-что от себя. Встряхиваешь, но
не перемешиваешь. И ждешь, пока гомункулус начнет подавать признаки
жизни."
Согласись, читатель, рецепт сварен безошибочно и круто. Вот он, гениальный
карт-бланш для предпоследних жертв страсти к писательству. Боже, сколько их, годами толкущихся в
редакионных предбанниках всевозможных "Знамён" и "Новых миров"┘
Эта многоглаголющая сочинительская секта сандалит свои многотысячные опусы
автору этих строк, того не понимая, что он сам нищ, как церковная крыса, и перебивается
с хлеба на квас собственною филологическою
долею. "Не-на-вижу!"
- назвал он очерк о самом себе.
А вот проект "Фандорин-Б. Акунин-Чхартишвили" наполнил его (но я повторяюсь) искренней
белой и даже чёрной завистью. Мужик вычислил реальные знаменатели современного
литературного Парнаса. "Я уже не человек, а целое учреждение", -
выразился однажды о себе Максим Горький. В лице Б. Акунина мы имеем человека,
который ухитрился создать вокруг себя целую цивилизацию. Зайди, читатель, вслед
за мной в Интернет, и ты убедишься в этом.
Обсуждать достоинства или недостатки его тысячестраничных писаний не
собираюсь. Они приговорены самим автором: "Я не писатель - я беллетрист".
Да, но как интересны,
"читабельны" его сюжеты! Это ж надо, строчить с утра до вечера и с
вечера до утра, вешая лапшу на уши многоликой читательской массе!
┘Когда пишешь безо всякого плана в голове, никогда не знаешь, куда тебя
занесёт очередная строчка. В том числе в дебри размышлений о современном
писательском успехе. Уверен, ни Лев Толстой, ни Достоевский не имели бы в
сегодняшнем углекислом литературном пространстве малейшего шанса. А вот Б.
Акунин - имеет. Он работает, как машина.
Во-время уловив, что цикл о Фандорине начинает пробуксовывать, он переключился
на некую "монашку Пелагию" и с её помощью тоже настрогал очередную
порцию детективно-исторических текстов. Одновременно и параллельно - непрекращаяся
чреда биографической саморекламы по всем возможным и невоззможным СМИ-каналам. Он уже формирует портрет будущей
российской власти, плетёт с три короба о её тотальной бесперспективности - его
фанаты внимают и аплодируют.
О, Борис ! Подари мне хоть каплю своего поразительного, уникального
пиар-таланту. Согласен стать твоим Санчо-Пансой, Эккерманом при Гёте, Белинским
при Пушкине, и так далее тому подобное. Воистину, "Ты победил,
Галилеянин!"
ЕРДИТЫЕ
АЗЯТ